Охота на изюбря - Страница 99

Оффшорки подали жалобу в областной арбитражный суд о признании неправомочными действий регистратора, суд в тот же день рассмотрел дело и оставил жалобу без удовлетворения. Оффшорки, натурально, тут же вкатили в суд апелляцию.

Как уже говорилось, – оспаривать было чего. Действия Неклясова по продаже акций одной компании другой были формально законны, и из реестра новые владельцы акций были вычеркнуты безо всяких на то оснований. Впрочем, было очевидно, что областной арбитражный суд этих тонкостей во внимание не примет. Губернатор решительно сунул голову в петлю, отстаивая интересы Извольского, а судьи решат так, как скажет губернатор. Другое дело – московский арбитраж. Тут, ясное дело, ничего хорошего ожидать не приходилось…

Заседание областного арбитражного суда было назначено на двенадцатое декабря.

Девятого декабря, утром, губернатор Сунженской области Александр Дубнов прилетел в Москву на очередную сессию Совета Федерации. Кроме сессии, у него имелся еще ряд неотложных дел, как-то: выбить в Минфине застрявший трансферт, получить «добро» на банкротство пары приглянувшихся ему заводиков и трахнуть восходящую звезду эстрады, гастроли которой летом спонсировал Ахтарский металлургический комбинат. При организации гастролей певице дали понять, что встреча с губернатором является необходимым условием успеха шоу, и восходящая звезда, поколебавшись, согласилась, хотя экстерьером губернатор Дубнов точь-в-точь напоминал кусок дрожащего желе, щедрой рукой залитый в водонепроницаемый костюм шестьдесят второго размера.

По выступлении в Совете Федерации губернатор откочевал на званый прием в «Савое», куда собрался весь московский бомонд и где немедленно по приезде Дубнов углядел полного сорокалетнего брюнета, неторопливо поглощающего тарталетки с икрой. Брюнет был заместителем министра финансов, и именно от его подписи зависело, когда регионам будут выделены положенные по закону о бюджете деньги: месяцем раньше, тремя месяцами позже или никогда. Злые языки говорили, что вследствие такой хлебной должности у замминистра в приемной стоял ящик, вроде почтового, куда коленопреклоненные губернаторы кидали пакеты со взятками. Все это было, разумеется, наглое вранье, – Дубнов это знал доподлинно. Никакого ящика не было, а был счет в швейцарском банке.

Губернатор Дубнов, улыбаясь, подошел к чиновнику, и тот тотчас же обернулся.

– Что ж, Сергей Ефимович? – спросил Дубнов, – третий месяц область денег не получает, люди уже всех собак съели…

Замминистра холодно развел руками.

– Так казна пуста, батенька, – усмехнулся он, – да еще у вас бюджет непомерно составлен. Думаю, в этом году уже ничего не получится. Вы уж лучше сами как-нибудь, возьмите, что ли, кредит у коммерческих банков…

– Да кто ж нам даст! – в сердцах всхрапнул губернатор – после кризиса!

– Да помилуйте, не далее как вчера я и Александр Александрович обсуждали проблемы вашей области…

– Какой Александр Александрович?

Чиновник развернулся и сделал несколько шагов в сторону, пока не уткнулся боком в плотного улыбающегося человека, о чем-то беседовавшего у стены.

– Вот, прошу любить и жаловать, мой старый друг Александр Александрович Арбатов, председатель правления банка «Ивеко», – поклонился замминистра.

Арбатов улыбнулся и протянул руку, и в следующую секунду замминистра как-то неслышно исчез, и губернатор и банкир остались одни. Губернатор внезапно почувствовал себя один на один с ловким и хитрым зверем, превосходящим его и когтями, и деньгами, и титулом…

– Что это он сбежал как ошпаренный? – удивился Арбатов, – или у вас с ним нелады?

– Нам деньги должны из Минфина прийти, – буркнул губернатор, – все подписи еще две недели назад поставили – а не переводят.

– И много денег?

– Двести миллионов.

Банкир покачал головой.

– Кошмар, – сказал он, – до чего довели регион. Ведь богатейшая область, уголь, никель, один из лучших металлургических комбинатов, а налоги никто не платит. Сидите на дотациях у центра…

Банкир осторожно взял губернатора под локоток.

– Александр Семеныч, я понимаю ваш местный патриотизм, но нельзя же так сразу считать, что вот из Москвы одно плохое. Ведь помилуйте, кого вы отстаиваете? Регион в тяжелейшем положении, деньги вы получаете из центра, а ваш Извольский налоги ворует просто тоннами!

– А стреляли в него тоже оттого, что он налоги ворует? – усмехнулся губернатор.

Брови банкира взлетели вверх.

– Помилуйте, – сказал он, – что вы говорите? Вы что, хотите сказать, что это мы стреляли в Извольского?

– Слухами земля полнится… – неопределенно сказал губернатор.

– Но это же… – банкир даже растерялся. Вся его добродушная, круглая физиономия выражала такое недоумение, будто его обвинили в попытке положить в карман яблоко с фуршетного стола или приехать в Кремль на велосипеде вместо бронированного «Мерса». – Я даже не знаю, что сказать, – промолвил банкир. – Ведь Извольский, прости господи, уголовник! История эта с убийством украинского опера! Говорят, начальником промполиции чуть ли не бандита назначил, в пику вам. Опять же – вертолетный завод прибрал, на котором чечены кое-что покупали… Мало ли у него врагов! Мы в банке всегда придерживаемся правила: не заказывай, и не заказан будешь. Пули, знаете ли, летят в обе стороны. Если в Извольского стреляли, это что значит? Значит, он кого-то приказал убрать, а тот пришел и сдал заказчика…

Мимо прошел стройный официант с серебряным подносиком. На подносике манили глаз тарталетки с икрой и сыром. Арбатов поманил пальцем официанта, взял с подноса тарталетку с сыром, заглотил ее и продолжал: