Охота на изюбря - Страница 162

162

Знакомый опер не подвел – за вполне божеские бабки он снабдил Калягина дискеткой с синопсисом из агентурных сообщений и пухлой папкой с фотографиями и двумя видеокассетами. Пока они сидели, на столе зазвенел телефон, опер поднял трубку и удивленно сказал:

– Тебя.

– Калягин слушает.

– Вовка, ты? – раздался в мембране хорошо знакомый голос Лося. – Ты, говорят, там одним сунженским пацаном интересуешься? На предмет чехов?

– Допустим.

– Заедь в «Серенаду». У нас для тебя тоже дискеточка найдется.

Калягин положил трубку и некоторое время глядел перед собой, раздраженно постукивая пальцами по столу. Потом поскучнел и стал прощаться.

В «Серенаду» Калягин приехал к обеденному времени, на такси, оставив собственную машину у здания РУОПа. Ему было бы неприятно, если бы кто-то из обитателей офиса на Наметкина, проезжая мимо, засек разъездную представительскую тачку.

Вовка спросил Лося, и после небольшой заминки его провели наверх, в обеденный кабинет, в который скоро вошел Коваль. Законный вор извинился за Шурку Лося, который, по его словам, «вынужден был отлучиться», и предложил пообедать.

Обед съели в полном молчании. Вовка время от времени посматривал на дверь, с каждой ушедшей минутой все тверже понимая, что Лось не придет и что зазвали его сюда не для того, чтобы обсуждать сына Трепко. Впрочем, делать было нечего. Пришел так пришел. А не пришел бы сам, достали бы другим макаром.

Когда часовая стрелка доползла до трех, а на столе от десерта остались лишь пустые тарелочки с хвостиками клубники, Вовка аккуратно промокнул салфеткой губы и поднялся.

– Ну я пошел, – безразличным тоном сказал мент, – у меня еще дела есть.

– Сядь, – сказал Коваль.

Калягин, поколебавшись, сел.

– Ты понимаешь, – проговорил Коваль, – у нас возникла маленькая проблема. У тебя был зам, который тебе мешал. В таких случаях люди платят деньги и нанимают киллера, и решают свою проблему. И поскольку мы решили твою проблему, будет справедливо, если ты поможешь решить нашу.

– Что-то я не въехал, – усмехнулся Калягин. – У меня проблемы не было. Она была у вас. Вы попросили помочь. Я вам помог. Какие мои долги?

Коваль подался вперед.

– Твои долги такие, мент, что ты помог вальнуть своего зама. Ты в этом по уши сидишь. И если Черяга об этом узнает, то он позовет тебя в свой кабинет и отымеет при телекамерах и без телекамер. Так что был ты в Ахтарске главным ментом, а станешь младшим пидором…

Коваль захохотал.

– Не понял, – брезгливо сказал Калягин, – ты с меня что, деньги просишь?

– На хрен мне твои бабки. Ты сыграл по этим правилам один раз – сыграешь и второй.

– И кого же?

– Черягу.

Калягин помолчал.

– Я что-то не понял, – сказал он. – Камаз вам мешал, потому как изменщик и ренегат. А Черяга что? Он тоже вашим бригадиром был? Когда в Генпрокуратуре работал?

– А тебе ничего понимать не надо, – грубо сказал Коваль, – раньше надо было думать, во что лезешь.

Калягин усмехнулся.

– Так. Я хочу говорить с Лучковым.

– С каким Лучковым?!

– С твоим шефом, Коваль, – сказал Калягин.

– Ты, мент, фильтруй базар! Ты с вором говоришь!

Коваль перегнулся через стол.

– Слушай, Коваль! Мне заказывают не Черягу, и заказываешь – не ты! Вы меня развели втемную – больше не выйдет. Либо я говорю с тем, кто заказывает музыку, либо я звоню Черяге.

Коваль недоуменно сдвинул брови, – и в эту самую секунду рука Калягина сцапала сотовый телефон, лежавший посреди стола. Коваль с недоумением следил, как Калягин набирает цифры. На пятой или шестой цифре он не выдержал и рванулся было со стула, но в эту самую секунду правая рука Калягина нырнула куда-то под мышку и вынырнула обратно с «макаровым».

– Ты, козел! – Коваль, вне себя, произнес слова, которые никогда бы не осмелился бросить в лицо вору или бандиту.

Калягин, держа одной рукой пистолет, другой кончил набирать номер. Осталось нажать только на «send».

– Вон стоит телефон, – кивнул Калягин, – позвони Лучкову. По громкой связи. Или я говорю с Черягой.

– Он тебе очко за Камаза порвет!

– В живых я останусь. А вот когда меня через третьих лиц просят Сляба убрать, – тут уж точно начнут рубить хвосты. Ну?

Палец Калягина застыл над кнопкой с изображением зеленой трубочки.

Коваль пожал плечами и набрал номер. Сотовую трубку долго не брали, потом раздраженный голос сказал:

– Але!

– Иннокентий Михайлович, – сказал Коваль, – это я. Вот тут у меня сидит человек, о котором мы с вами вчера беседовали. Тот самый, который помог разобраться с грузовиком. Он утверждает, что будет говорить либо с тобой, либо со своим шефом.

В трубке несколько мгновений молчали. Потом Лучков велел:

– Дай мне его.

Коваль протянул трубку.

– Такой крутой, да? – раздраженно поинтересовался Лучков. – Круче тебя только вареные яйца?

– Если я делаю серьезное дело, – ответил Калягин, – я хочу получить за него серьезные деньги.

Лучков некоторое время молчал, потом назвал место и время встречи.

Через час черный гробообразный «Гелендваген» привез Калягина и Коваля в загородный дом отдыха банка «Ивеко», тот самый, в котором вот уже третий месяц проживал Дима Неклясов.

Лучков встретил их на третьем этаже в просторной переговорной комнате с белыми пластиковыми стенами и синими овальными столами. Шеф службы безопасности банка был явно нездоров: он кашлял, глаза у него были красные, и куча использованных бумажных салфеток на столе рядом с ним все росла и росла.

Калягин, сопровождаемый двумя качками из охраны, молча прошел в комнату и сел напротив Лучкова. Качки сгинули. Калягин смотрел перед собой куда-то в морозные узоры, нарисованные на стекле. Он прекрасно понимал, что у него есть все шансы не уйти из этого места живым.

162